В мире нет ничего, что не может быть поучитель­ным — нет и сказок, которые не заключали бы в себе материал «дидактики», поучения. В сказках прежде всего поучительна «выдумка» — изумительная способ­ность нашей мысли заглядывать далеко вперед факта. О «коврах - самолетах» фантазия сказочников знала за десятки веков до изобретения аэроплана, о чудес­ных скоростях передвижения в пространстве пред­вещала задолго до паровоза, до газо- и электромотора. Я думаю, что именно фантазия, «выдумка» создала и воспитала тоже одно из удивительных качеств чело­ века — интуицию, то-есть «домысел», который при­ ходит на помощь исследователю природы в тот момент, когда его мысль, измеряя, считая, останавливается перед измеренным и сосчитанным, не в силах связать свои наблюдения, сделать из них точный практический вывод. Тогда на помощь исследователю является до­ мысел: «А может быть это вот так?». И, дополняя разорвавшуюся цепь своих наблюдений звеном услов­ного допущения, ученый создает «гипотезу»» которая или оправдывается дальнейшим изучением фактов — и тогда мы получаем строго-научную теорию, или же факты, опыты опровергают гипотезу. В художественной литературе фантазия, выдумка, интуиция также играют решающую роль. Мало на­блюдать, изучать, знать, необходимо еще и «выдумы­вать», создавать. Творчество — это соединение множе­ства мелочей в одно более или менее крупное целое совершенной формы. Так создавались все величайшие произведения мировой литературы, все крупнейшие «типы» — Робинзон Крузо, Дон-Кихот, Гамлет, Вертер, Карамазовы, Обломовы, Безухие и т. п. — типы, более или менее отжившие, но все же живущие среди нас. Среди великолепных памятников устного народного творчества «Сказки Шахерезады» являются памятником самым монументальным. Эти сказки с изумительным совершенством выражают стремление трудового народа отдаться «чарованью сладких вымыслов», свободной игре словом, выражают буйную силу цветистой фантазии народов Востока — арабов, персов, индусов. Это словес­ное тканье родилось в глубокой древности; разно­ цветные, шелковые нити его простерлись по всей земле, покрыв ее словесным ковром изумительной красоты. Ученые специалисты установили, что сказки китай­цев были собраны и уже напечатаны за 2200 лет до нашей эпохи — до «Рождества Христова», как гово­рилось раньше — и что в этих сказках есть много общего по темам, по смыслу со сказками индусов и европейских народов. Это утверждение дает мне право думать, что вопрос о распространении сказок правильно решают те специалисты, которые — как наш знаменитый Александр Веселовский, — объяснили тема­тическое сродство и широчайшее распространение сказок заимствованием их одним народом у другого. Заимство­вание — не всегда искажение, иногда оно дополняет к хорошему лучшее. Едва ли возможно сомневаться в том, что процесс заимствования и дополнения древних сказок особенно­стями быта каждой расы, нации, каждого класса играл значительнейшую роль в развитии культуры разума и народного творчества. Люди знакомятся с новыми вещами не только непосредственно видя и осязая вещи, но и по рассказам о вещах. Вероятно сказки должны были способствовать развитию некоторых ремесел: гон­ чарного, кузнечного, ткацкого, оружейного и прочих. Ручные ремесла переходят в искусство, как говорят нам музеи. Думаю, что найдется и еще не мало до­ казательств культурного влияния сказок. Историки культуры, а так же искусства мало и неясно говорят о широте и силе культурного влияния сказок. Особенно значительно и - неоспоримо влияние уст­ного творчества на литературу письменную. Сказками и темами сказок издревле пользовались литераторы всех стран и всех эпох. Роман Апулея «Золотой осел» заимствован из сказки. Сказками пользовался Геродот. Италия пользуется ими, начиная с XlV века; в «Дека­мероне» Боккаччио; влияние сказок совершенно ясно, в «Пентамероне», «Гектамероне», в «Кентерберийских рассказах» Чоусера. Сказками пользовались Гете, Жанлис, Бальзак, Жорж Занд, Додэ, Коппэ, Лабуле, Анатоль Франс, Кармен Сильва, Андерсен, Топпелиус, Диккенс — всех не вспомнишь. У нас сказки исполь­ зованы целым рядом крупнейших писателей, в их числе — Хемницером, Жуковским, Пушкиным, Львом Толстым. Формальная, сюжетная и дидактическая за­ висимость художественной литературы от устного твор­ чества народа совершенно несомненна и очень по­учительна. Лично я должен признать, что на мой интелле­ктуальный рост сказки действовали вполне положи­тельно, когда я слушал их из уст моей бабушки и деревенских сказочников. Особенно поразил меня и поднял мою оценку сказок и их значения тот факт, что они печатаются. Лет двенадцати я прочитал "Новые арабские сказки", какое-то провинциальное издание XVIH века. Тогда я думал, что все напеча­танное в книгах — правда. Я убежден, что знакомство со сказками и вообще с неисчерпаемыми сокровищами устного народного творчества крайне полезно для молодых начинающих писателей. Не одним только мною замечено, что они в большинстве своем, покорно и безусловно под­чиняясь действительности, фотографируя ее стихами и прозой, делают это крайне сухо, малокровно, хо­лодненькими словами, а время требует пафоса, огня- иронии. Разумеется, сказки не могут дать человеку, того, что органически чуждо ему. Думаю, что учитель арифметики может быть только очень плохим поэтом. Но сказки помогли бы сильно развить фантазию писа­теля, заставить его оценить значение выдумки для искусства, а главное — обогатить его скудный язык, его бедный лексикон, который он часто безуспешно и почти всегда уродливо пытается обогащать апро- винциализмами», «местными речениями» или придумапными «на скорую руку» мертворожденными словечками. Я горячо приветствую издание «Академией» первого перевода сказок «Тысячи и одной ночи» с арабского подлинника. Это — солиднейшая культурная заслуга переводчика и хорошее, вполне своевременное дело издательства.

М. Горький